Я к людям добрый, злобы нет...Откуда злобе взяться...Ведь для меня они обед...
– Девушки, вы курили здесь?
– М-м-н-нет, мэм
– Нет, курили. И... Боже мой! Это марихуана, не так ли?
– М-м-да, мэм."
– Марш отсюда, все три. Должна сказать, Джина, что удивилась, застав тебя за этим занятием. И тебя тоже, Лариса. Но ты, Стефания, меня разочаровала. Я считала, что ты найдешь лучшее занятие, чем травить свой организм наркотиками.
– Я действительно виновата, мэм, – юная блондинка стыдливо опустила голову.. – Обещаю, что это не повторится.
– Вот тут ты права. Вы знаете, девушки, новые правила нашей школы относительно наркотиков? Вы знаете, как карается незаконное употребление наркотиков на территории школы?
– Нас выгонят? – с очаровательной улыбкой предположила Джина, блондинка с платиновыми волосами.
– Боюсь, что нет. Нам надоело цацкаться с идиотками вроде вас. Наказанием будет смерть через медленное повешение, – самодовольно улыбнулась директрисса.
Трудно было представить что-нибудь более непохожее, чем выражение лиц трех девушек. "О нет..." – удрученно прошептала Стефания. Лицо Ларисы, напротив, выражало потрясение и ярость. Она стояла молча, не веря услышанному, широко распахнув карие глаза и открыв рот. Джина улыбнулась, встряхнув роскошной гривой и безразлично пожав плечами. Ее бюст – слишком большой для девушки, которой едва минуло восемнадцать, – соблазнительно колыхался под обтягивающим красным свитером.
– Через час явитесь в аудиторию для казни. И приходите голышом. Я не хочу тратить время на ваше раздевание.
– О, пожалуйста, не надо! – закричала Стефания. – Пожалуйста, не вешайте меня, мэм. Я не курила травку раньше, и клянусь, это не повторится!
– Сожалею, Стефания, ты хорошая ученица, и я не хотела бы казнить тебя. Но с моей стороны было бы нечестно пощадить тебя. Вы все провинились, и вы все должны быть повешены. Надеюсь, вы понимаете это. Ровно час, девушки. Не опаздывайте.
– Ну что, пойдем? – тихо спросила Стефания.
– Я – да, – просияла Джина. – Не возражаю, чтобы меня повесили.
– Да уж, – заявила Лариса. – Но если мы сбежим и нас поймают...
– Что, по-твоему, с нами сделают?" – возбужденно поинтересовалась Стефания.
– Уверена, что насадят на вертел, выпотрошат и зажарят заживо, – решила Лариса. – Так что ладно, я думаю, лучше нам повисеть, Стеф. Это будет совсем не так больно, как если тебя проткнут вертелом.
– Да, я тоже так думаю, – сказала Стефания с тайным облегчением; ей никогда еще не приходилось ослушаться директрису, и она не хотела бы брать на себя такой грех в конце своей жизни.
– Я собрала вас, чтобы вы могли убедиться в смертельном эффекте наркотиков. Все вы знаете полицейского Швандца из отдела по борьбе с наркотиками. Как вы видите, он сейчас как раз застегивает наручники на запястьях Ларисы. Это признанные законом наручники, господин Швандц?
– Настоящие полицейские наручники, мэм. Эти девушки не смогут оказать сопротивления.
– Хорошо. Наденьте наручники на Джину, пожалуйста.
– Можно оставить мне руки свободными, мэм? – быстро спросила Джина. – Да, я знаю, я действительно поступила неправильно. Я счастлива, что за это меня повесят. Я не буду сопротивляться, обещаю.
– Отлично! Достойно восхищения, Джина. Ладно, мы оставим тебе руки свободными. Идите и наденьте им петли на шеи, Швандц.
– О боже, – прошептала Стефания, почувствовав, как ее шею обняла петля. – Я не хочу умирать, – из невинных голубых глаз девушки покатились слезы.
– Убери руки, – взвилась Лариса, когда петля скольнула ей на шею. Пока полицейский затягивал петлю потуже, она отчаянно боролась в своих наручниках.
– Проверьте, у меня отличная свободная петля, – потребовала Джина, – так что я буду последней.
– Не сомневайтесь, они все медленные, – заверил ее полицейский. – Девушки готовы, мэм, – объявил он.
– Отлично, – ответила директриса. – Подтяните их на цыпочки.
Он кивнул, подошел в стене аудитории и щелкнул тремя выключателями. Высоко под потолком аудитории зажужжали три лебедки. Девушки, извиваясь, поднимались на цыпочки по мере того, как петли подтягивали их вверх.
читать дальше
